ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА

     Будучи в русской литературе представителем взгляда на экономические вопросы, во многом отличающегося от теории французских так называемых экономистов, «Современник» часто чувствовал затруднение, которому подвергаются и его читатели, и сам он от недостатка на нашем языке трактатов о политической экономии, излагающих науку в духе теории, нами разделяемой. При соображении разных обстоятельств, мы нашли, что самым удобным способом помочь этому недостатку будет - перевести на русский язык книгу Милля, и прибавить к переводу замечания.
     Книга Милля признается всеми экономистами за лучшее, самое верное и глубокомысленное изложение теории, основанной Адамом Смитом. Переводя это произведение, мы хотим дать читателю доказательство, что большая часть понятий, против которых мы спорим, вовсе не принадлежит к строгой науке, а должна считаться только искажением ее, сочиненным нынешними французскими так называемыми экономистами по внушению трусости.
     Милль пишет, как мыслитель, ищущий только истины, и читатель увидит, до какой степени различен дух науки, им излагаемый, от направления тех изделий, которые у нас выдаются за науку.
     Но его система все-таки далеко не наша система. Мы переводим его книгу не потому, чтобы считали ее вполне удовлетворительною, а только потому, что в ней честно и верно изложена та сторона науки, которая развилась раньше других частей и служит основанием для дальнейших выводов.
     Мы представим, по мере наших сил и знаний, эти выводы в дополнениях, которые будут следовать за каждым отделом теории, излагаемой Миллем.
     Переводим книгу его вполне, без всяких сокращений. Мы решились на это из желания, чтобы та часть молодого поколения, которая главным источником своего образования имеет русские книги, избавилась, наконец, от необходимости изучать систему Адама Смита по плохим французско-русским переделкам, искажающим ее дух.
     Чтобы страницы перевода наглядным образом разнились от страниц, содержащих наши дополнения, мы печатаем эти дополнения шрифтом более крупным, нежели перевод.
     Из примечаний, помещенных внизу страниц, автору принадлежат только те, которые обозначены звездочками, другие обозначенные цифрами, сделаны переводчиком.
     Перевод сделан по четвертому изданию (Principles of Political Economy London, 1857).

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

     Издание общего трактата о предмете, по которому уже существует столько хороших сочинений, вероятно, требует некоторых объяснений.
     Быть может, довольно было бы сказать, что ни один из существующих трактатов о политической экономии не заключает в себе новейших усовершенствований, сделанных в теории этой науки. Учеными спорами последних лет развито много новых идей, даны новые примечания многим другим идеям, в особенности по вопросам о денежных знаках, о внешней торговле, о важных предметах, более или менее связанных с колонизацией; не бесполезно будет произвести новое обозрение поля политической экономии во всем его объеме уже и для того одного, чтобы собрать в одну книгу результаты этих высказываний и привести их в согласие с теми принципами, которые разъяснены лучшими мыслителями нашей науки.
     Но пополнение пробелов, находящихся в прежних общих трактатах о политической экономии, было не единственною и не главною целью автора. Книга эта различается своим планом от всех подобных трактатов, являвшихся в Англии после творения Адама Смита.
     От других книг, в которых общие принципы науки изложены также хорошо или даже лучше, нежели в творении Адама Смита, оно отличается тем, что вместе с каждым принципом объясняет и его применения, - это характеристическая черта в трактате Смита. Таким планом, конечно, обнимается круг идей и предметов гораздо обширнейший того, который заключается в политической экономии, как одной из отраслей отвлеченного мышления. В практических своих применениях политическая экономия неразрывно переплетается с разными другими отраслями общественной науки. Едва ли найдется такой практический вопрос, хотя бы самый близкий к характеру чисто экономического вопроса, который мог бы быть решаем по одним экономическим принципам, - такое решение допускают разве только вещи неважные. Адам Смит никогда не забывает этой истины; излагая применение политической экономии, он постоянно опирается и на других соображениях, кроме тех, какие даются одною политическою экономиею; и эти соображения, даваемые другими отраслями науки, часто бывают гораздо важнее экономических. Этим он дает читателю основательный метод пользоваться принципами политической экономии в практических делах, и вот причина, по которой из всех трактатов о политической экономии один «Опыт о богатстве народов» приобрел популярность в публике и сильно запечатлелся в мыслях практических людей и законодателей.
      Автору кажется, что политической экономии нужна ныне книга, по своему предмету и по общему плану подобная книге Адама Смита, но соответствующая большему развитию знания и более верным идеям нашего века. «Опыт о богатстве народов» во многих своих частях устарел, а во всех частях неудовлетворителен. Политическая экономия, как отдельная наука, была при Адаме Смите во младенчестве и с тех пор возмужала; а общественная философия, от которой этот великий мыслитель никогда не отделял свой частный предмет в практическом отношении, сделала много шагов вперед с того положения, в каком он оставил ее, хотя и до сих пор она остается в очень молодой поре своего развития. Несмотря на эти перемены, до сих пор еще не было сделано попыток соединить практический метод Адама Смита с развитием знания, получаемых теорией политической экономии, представить экономические феномены общества по их отношению к лучшим общественным идеям нынешнего времени, как он с удивительным успехом излагал эти феномены в духе философии своего века.
     Такова мысль, которою руководил автор этой книги. Осуществить ее, хотя отчасти, было бы делом столь полезным, что он охотно подвергается всем шансам неуспеха. Надобно, впрочем, прибавить, что хотя автор желал написать книгу практическую и, насколько допускается сущностью предмета, популярную, но он не старался покупать этих преимуществ принесением в жертву им строгой научности мыслей. Он желает, чтобы трактат его заключал в себе нечто лучшее, нежели простое изложение абстрактных теорем политической экономии; но он хочет также, чтобы в его книге находилось и это изложение.
     Это (четвертое) издание пересмотрено от начала до конца сочинения: он прибавил в нем некоторые объяснения там, где они казались ему необходимы. Более всего дополнений сделано в главах «О влиянии кредита на цены» и «О регулировании бумажных денег, подлежащих обязанности обмена на звонкую монету».