ВВЕДЕНИЕ

     Наблюдая современные отношения между государствами, замечается в них, прежде всего, постоянство и некоторая правильность. Так, государства сносятся между собою, регулируют свои политические отношения, защищают частные интересы своих подданных, экономические интересы целого государства или отдельных его провинций. Интересы эти, при всей исторической изменчивости понятия об их содержании, сами по себе постоянны, а это постоянство требует и постоянства и некоторой правильности сношений между заинтересованными в их охранении государствами. Среди этих интересов, часто противоположных, можно найти и такие, которые общи всем государствам известной высокой ступени культуры, почему охрана и поддержание их одинаково необходимы для всех государств. А постоянство и правильность отношений между державами обеспечивают защиту лишь экономических, нравственных и духовных интересов, общих всем государствам, установляется известный порядок, более или менее совершенный; степени его совершенства различествуют, смотря по степеням сознания интересов, а сама степень сознания прямо пропорциональна высоте культуры, на которой стоит та или другая историческая эпоха.
     Порядок этот, обеспечиваемый правильностью и постоянством отношений, регулируемых правом, не всегда поддерживается; столкновения с государствами, оканчивающиеся часто войною, расшатывают этот порядок. Но сама конечная цель войн - восстановление порядка, хотя бы с изменениями, вынужденными новыми отношениями и жизненными интересами. Гуманизация же самих способов ведения войны, пропорциональная повышению человеческой культуры, сама ведет к тому, что опасность сильного поколебания или конечная гибель порядка во время войны постоянно уменьшается.
     Итак, существует в отношениях между государствами известный порядок. Поддерживаемый и охраняемый правильностью и постоянством сношений между государствами, приблизительно одной степени культуры, дающей им возможность сознательно относиться к этому порядку и понимать его необходимость. Эта необходимость лежит в природе человека, который, постоянно улучшая свой физический организм путем естественного подбора, исторически улучшает и повышает нужды, физические потребности человека, а также духовные, так как последние увеличиваются вследствие качественного и количественного увеличения способностей человека, постоянно возрастающим притом пропорционально усовершенствованию самого организма. Удовлетворения различных потребностей и развития способностей своих человек ищет в различных формах общежития, которые более или менее сложны и совершенно соответственны большей или меньшей наличности потребностей и способностей человека в ту или другую историческую эпоху. Естественно, что всякие союзы могли появиться в более совершенных формах только с того момента, когда наросшие потребности и способности не могли быть удовлетворяемы совсем или в достаточной степени прежде существовавшими общениями. Этим объясняется, почему высший союз - между государствами - появился позднее всех прочих. Чем ниже и теснее человеческие союзы, тем больше они охватывают человека и тем более влияют на него; так, человек больше охвачен союзом государственным, чем союзом международным, в котором связи между отдельными людьми сознаются меньше и не столь непосредственно воздействуют на людей и низшие общения.
     Но все формы общения имеют в виду человека, с его потребностями и способностями. Если общения слишком стянуты, если человек теряет в нем свою личность, известную свободу действий, общение уже нарушает цели его существования, скорее препятствует, чем удовлетворяет развитию способностей и удовлетворению потребностей человека. Человек может и должен уступить из своей свободы, из своих личных прав только то, что необходимо для достижения общих целей союза, для обеспечения солидарности интересов между его членами. Низшие союзы, входя в состав высших, тоже должны сохранять некоторую свободу и свою самостоятельную сферу действия. Например, государство должно признавать союз семейный и предоставить ему известную самостоятельность и свободу. Восходя, таким образом, до союза международного, в котором воплощается идея постоянства и правильности сношений между государствами, мы увидим, что отдельные его члены, государства, всегда требовали и пользуются в действительности значительною долею свободы и самостоятельности. При частых нарушениях этого принципа, которые мы встречаем во всемирной истории, все же конечный результат всегда благоприятствовал идее свободы и самостоятельности (напр., все попытки к всемирной монархии оказались недостижимыми). Поэтому сознание человечества пришло к необходимости допустить право государств, т.е. субъектов, действующих в международном союзе, на некоторую самостоятельность и свободу. Они ограничены только настолько, насколько это необходимо для поддержания общего порядка, при помощи которого охраняются общие всем членам интересы, обеспечение которых есть гарантия для достижения в этих упорядоченных отношениях всего необходимого для развития человеческих способностей и удовлетворения его потребностей, повышающих в свою очередь человеческий тип. Свободные и самостоятельные государства в организованном порядке, зиждущемся на постоянстве и правильности отношений между государствами, регулируемом правом - вот на чем должен покоиться международный союз. Международное же право будет совокупностью юридических отношений между государствами и их подданными, входящими в организованный порядок, поддерживающий постоянство и правильность этих отношений.
     Первое стремление, естественно присущее государствам, входящим в международный союз, есть желание обеспечить себе по возможности пользование независимостью и свободою. А как бесчисленные исторические причины препятствовали иногда этому пользованию и вели к грубым нападениям на самое существование независимых государств, то первою мыслью, на которую попал международный союз, связанный первоначально только весьма слабыми узами, было изыскание средств, системы охранения этой независимости и свободы государств. Тогда создалась, так называемая, система политического равновесия, как гарантия существования свободных и независимых государств.
     Имея, главным образом, в виду охрану субъективного принципа международного права (права государств, субъектов международного права на самостоятельность и свободу), система равновесия преследовала в конечной цели и идею охраны порядка. Понятно, что если система эта не могла обеспечить первой, то она не достигала и второй своей цели, так как обе (идея независимости частей и организованного между ними порядка), тесно связаны: нарушение первой влекло за собою потрясение последней. Система равновесия и все попытки к ее устроению оказались несостоятельными: механическая теория и искусственные планы, связанные с нею, были произвольные, давали оправдание насилию. Она не устранила ни войн, ни попыток к всемирной монархии, свелась к нарушению того, что желала охранять - независимости и свободы государств, вносила расстройство и крайнюю неустойчивость в международный порядок, совсем расшатавшийся в эпоху революции и империи.
     С венского конгресса отживший и непригодный принцип политического равновесия начинает вытесняться. Международный союз, вернее, главные его руководители пытаются восстановить расшатанный порядок. Не отказываясь еще, под влиянием старых традиций, от идеи политического равновесия, он направил свои силы главным образом на поддержание порядка, который хотели создать и обеспечить на началах легитимизма во внутренней и в международной жизни государств. Все силы, все мысли устремились на эту сторону; ее развили, искали укрепить порядок всеми способами. И если прежняя история международных сношений забывала и игнорировала идею порядка, ради идеи свободы и независимости, то с венского и особенно последующих конгрессов начинается эпоха, в которой преобладала мысль окраски целого, путем создания и обеспечения легитимного порядка, которой приносили в жертву идею права составных частей целого на некоторую свободу и независимость. Последующие за венским, конгрессы довели это стремление до крайности, и хотели убить даже внутреннюю свободу государств. Система политического равновесия не касалась, по крайней мере, внутренней государственной сферы; система, построенная на началах легитимизма, коснулась и внутренней свободы государств; она хотела создать вечный порядок подавлением личности. Результатом ее было подавление прогресса, изгнание идеи поступательного развития государственной жизни, насилие над личною свободою граждан и правом государств. Но порядок, не признающий идеи свободы частей его составляющих, не может существовать. Он расшатался очень скоро. Новая идея - национальности, появившаяся еще при французской революции, сломила косность легитимного порядка и проявилась с особенною силою с начала второй половины нашего столетия. Она выражала собою реакцию тому направлению, которое хотело задушить начало свободы индивидуума и государств; но прогресс не допустил ее ограничиться ролью борца за сохранение государств старого образца и за обеспечение их прав на существование, проявляющееся в свободе и самостоятельности. Ненормальный государственный состав тел, давивших свободу коллективных личностей (национальностей), нашел себе осуждение в новом начале, которое стремилось пересоздать порядок на основе свободы и самостоятельности государств, построенных на национальном фундаменте. Новая идея стремится к тому, чтобы нации совпали с понятием о народе в государственном смысле, т.е. чтобы границы национальностей и государств совпадали между собою. Она имеет в виду охранить это новое, национальное государство. И в этом смысле, начало национальности изменило прежнюю идею свободы и самостоятельности государства, т.е. выразило собою принцип прогресса в истории разрушением понятия о прежнем государстве, образовавшемся завоеванием, дарением, куплею-продажею, меною и другими способами, посредством которых сливали в одно целое различные по национальности провинции. Но, разрушая старый порядок, основанный на прежнем государстве, новое начало хочет создать более прочный порядок организации, в которую войдут отдельные члены (национальные государства), удовлетворенные в естественных своих стремлениях. А это удовлетворение сохранит поводы к столкновениям между народами, умиротворит то, что находилось прежде в состоянии раздора, создаст цельность стремлений, укрепит правильность в отношениях между государствами, среди которых не будет уже держав, отдельные провинции которых, с их часто противоположными интересами, препятствуют им вносить в международный союз целостность и единство интересов.